Взято из жж Д. Воденникова
* * *
Рождество расцветает. Река наводняет предместья.
Там, где падает снег, паровозы идут по воде.
Крыши ярко лоснятся. Высокий декабрьский месяц
Ровной, синею нотой звучит на замёрзшем пруде.
Чётко слышится шаг, вдалеке без конца повторяясь,
Приближается кто-то и долго стоит у стены,
А за низкой стеной задыхаются псы, надрываясь,
Скаля белые зубы в холодный огонь вышины.
Рождество, Рождество! Отчего же такое молчанье,
Отчего всё темно и очерчено чётко везде?
За стеной Новый Год. Запоздалых трамваев звучанье
Затихает вдали, поднимаясь к Полярной звезде.
Как всё чисто и пусто. Как всё безучастно на свете.
Всё застыло как лёд. Всё к луне обратилось давно.
Тихо колокол звякнул. На брошенной кем-то газете,
Нарисована ёлка. Как страшно смотреть на неё.
Тихо в черном саду, диск луны отражается в лейке.
Есть ли ёлка в аду? Как встречают в тюрьме Рождество?
Далеко за луной и высоко над жёсткой скамейкой
Безмятежно нездешнее млечное звёзд торжество.
Всё как будто ждало, и что спугнута птица шагами
Лишь затем, чтоб напомнить, что призраки жизни страшны,
Осыпая сиянья, как долго мы были врагами
Тишины и природы, и всё ж мы теперь прощены.
Борис Поплавский, 1930-1931
* * *
Когда человек простудился
когда он проснулся в бреду
в горячих слезах и в холодных соплях
лучшее что с ним может случиться
это звонок в дверь
это в глазке что-то бежевое и крутящееся
это сосед Валентин Михайлович
крутит перед глазком
только что испеченным Любовь Ивановной
пирожком
Анна Логвинова